Оркестр La Voce Strumentale

Дирижер — Дмитрий Синьковский

Солисты:

Екатерина Ясинская (сопрано) 

Наталия Ляскова (меццо-сопрано) 

Сергей Писарев (тенор) 

Константин Сучков (баритон) 

М. Равель (1875-1937). «Shéhérazade» («Шехеразада») три поэмы для голоса с оркестром на слова Т. Клингзора M 41 (1903) 

«Asie» («Азия»)

«La flute enchantee» («Волшебная флейта»)

«L`indifferent» («Равнодушный»)

К. Дебюсси (1862-1918). «L'Enfant prodigue» («Блудный сын») кантата для сопрано, баритона, тенора и оркестра (1884), L 57

К. Дебюсси (1862-1918). «L’Après-midi d’un faun» («Послеполуденный отдых фавна») прелюдия для оркестра L 86 (1892-94)

Импрессионизм в музыке сделал первые шаги в романтичной, творчески свободной и, вместе с тем, академичной Франции. В программе концерта прозвучат произведения первых композиторов-импрессионистов Клода Дебюсси и Мориса Равеля. Объединяет их и увлечение русским искусством. Дебюсси гостил под Москвой в имении русской аристократки Надежды фон Мекк, изучая музыку Чайковского, Бородина и их современников. Равель создал знаменитую оркестровку «Картинок с выставки» Мусоргского. Оба были знакомы со знаменитым русским антрепренёром и организатором «Русских сезонов» в Париже Сергеем Дягилевым. Именно по его предложению в  1912 году Вацлав Нижинский поставил на музыку Дебюсси легендарную хореографическую картину «Послеполуденный отдых фавна». Равель в том же году по заказу Дягилева сочинил  музыку для балета Михаила Фокина «Дафнис и Хлоя», где главную партию исполнил великий Нижинский.  Благодаря Дягилеву воплотились на сцене балеты Дебюсси «Игры» и «Мученичество святого Себастьяна», хореографическая поэма Равеля «Вальс».

Французского композитора Клода Дебюсси называют «импрессионистом №1». «Несомненно, Дебюсси не грешит плоскими оборотами и банальностью. Наоборот, его отличает ясно выраженное стремление к поискам чего-то странного и необычного. Он обнаруживает чрезмерное чувство музыкального колорита, которое временами заставляет его забывать важность чёткости рисунка и формы. Он должен особо остерегаться расплывчатого импрессионизма, столь опасного врага правды в произведениях искусства», — такой отзыв последовал  в 1886 году от Парижской Академии Изящных Искусств по поводу отправленных туда новых сочинений Дебюсси — кантаты «Зюлейма» и сюиты «Весна». Здесь впервые прозвучало слово «импрессионизм», определив новое направление в музыке. К тому времени у Дебюсси уже был известен в творческих кругах Парижа и получил награды от той самой Академии. 

В 1884 году молодой французский композитор принимает участие в очередном конкурсе на Большую Римскую Премию с кантатой «Блудный сын». Премьера состоялась 27 июня 1884 года в Парижской консерватории. Успех был огромный. Дебюсси получил Большую Римскую Премию, по его словам: «этот своеобразный аттестат происхождения, просвещения и подлинности первой степени». Именитый композитор Шарь Гуно сказал молодому коллеге после исполнения «Блудного сына»: «Друг мой! Вы – гений!».

Краткое содержание:

На рассвете Лия (сопрано) оплакивает отсутствие Азаэля (тенора), своего блудного сына, изгнанника, покинувшего свой дом в погоне за мирскими удовольствиями. Симеон (баритон) устал от ее постоянных мыслей об Азаэле. После появления и танца молодых жителей деревни входит Азаэль и радостно воссоединяется со своей матерью. Она призывает Симеона простить и приветствовать его дома, что он и делает, призывая к праздничному застолью и воспевая хвалу Богу.

Claude Achille Debussy (Клод Ашиль Дебюсси 1862 - 1918)

«L'enfant prodigue» («Блудный сын»)

1. Prélude (Прелюдия)

Деревня вблизи Генисаретского озера. Восход солнца, тишь.  Опечаленная Лия слушает отдалённые счастливые песни. 

2. Речитатив и ария Лии: «L'année, en vain chasse l'année; Azaël, pourquoi m'as-tu quittée?» («Год напрасно охотится за годом; Азаэль, почему ты оставил меня?»)

Год напрасно гонится за годом

Возвращаясь в свой черед

Игры и выходки времени  невольно печалят меня: 

Они вновь бередят мои раны и умножают печаль...

Я ищу уединённый берег...

Излишняя боль!

Тщетные усилия!

Лия оплакивает дитя, которого у неё нет больше!...

Азаэль! Азаэль! Отчего ты меня оставил?...

В моём материнском сердце остался твой образ.

Азаэль! Aзаэль! Отчего ты меня оставил?...

Между тем как сладостны были вечера, когда, по равнине с  вязами,

нагруженные урожаем,

мы гнали наших рыжих волов домой.

Когда работа  была сделана ,

дети и старики, 

 пахари и пастухи

 хвалили благословенную  десницу Божию.

 Так день летел за днём

 и в благочестивой семье

 молодые люди и девушки

 обменивались целомудренными  клятвами любви.

 Иные не чувствуют ноши старости,

 счастливые в своих детях,

 они смотрят, как годы текут

 без сожаления, без печали...

 О тяжкое бремя времени, что  висит на моем  сердце, не принося  утешения!...

 Азаэль! Отчего ты меня оставил?

3. Речитатив Симеона: «Eh bien, encor des pleurs!» («Итак, опять слезы!»)

Итак, опять слёзы!

Единственная несчастная, оставшаяся в этих местах.

Они разгорячены опьянением и любовью, светящейся в их глазах....

Их сердца наполнены звуками радости.

Женщина, хватит рыданий!

Не нужно, чтобы видели,

Единственное  печальное лицо, 

Единственный озабоченный вид.

4. «Cortège et air de danse» («Кортеж и танцевальная мелодия»)

5.Речитатив и ария Азаэля: «Ces airs joyeux, ces chants de fête » («Эти радостные мелодии, это праздничное пение»)

Эти радостные мелодии, это праздничное пение,

Что утренний ветер до меня временами доносит,

Сжимают мне сердце, кружат  голову....

Они счастливы!...

Здесь, под плывущими ветвями,

Я шёл за ними, разделяя их веселье и радость:

Они обменивались словами, полными услад...

Это был мой брат!.... И моя сестра!...

Я задерживал дыхание, опасаясь их не расслышать...

Они счастливы!...

O время, навсегда улетевшее, 

Когда, как у них, у меня была чистая душа,

Когда эта спокойная природа

Укрепляла моё утомлённое тело;

Когда рядом с  матерью, я был счастлив Прижаться челом к её сердцу,

Я ничего не знал в жизни,

Кроме невинности и счастья!

Ах! какое злополучное сумасшествие Поразило моя душу, 

Вынудив  покинуть  эти места?..

Целую ночь напролёт,

По скалам и пыли,

Я медленно продвигался по опасным тропам...

O время навсегда улетевшее,

Когда как у них, у меня была чистая душа,

Когда  рядом с матерью, я был счастлив прижавшись головой к её сердцу.

Я ничего не знал в жизни,

Кроме  невинности и счастья!

Я снова тебя увижу, милый приют,

Где всё на меня навевает  воспоминания!

Вот берег  у тихой  речки,

Куда моя мать  любила со мной приходить.

Но сейчас я сижу здесь без сил и без мужества.

Окровавлены ноги,  слёзы текут по моему лицу.

Здесь я умру, снова увидев пристань,

Но не войду в родную деревню...

Господи! Господи!  Я заслужил свою судьбу.

6.Речитатив и ария Лии: «Je m'enfuis...De mes pleurs je ne suis plus maîtresse!» («Я убегаю... Не в силах слёз сдержать!»)

Я убегаю... Не  силах слёз сдержать!

Ах! что за радость печальная  в несчастных сердцах!

Чем живее их удовольствие,

Тем больше мои страдания!

O, вспоминать слишком болезненно!

Азаэль, Азаэль! Отчего ты меня покинул?

На какой пустынной реке,

Быть может,  далеко от нас,

Сын, которого  я люблю больше всех,

Страдает от одиночества и слабости, призывая свою  мать?

Что вижу  я? Бедный путешественник

Усталый, нищий,

На повороте дороги, распростёртый на земле!

Беспомощный! 

К несчастью, вдали от отчего очага.

Быть может,  он в отчаяньи...

(Узнаёт Азаэля)

Мой сын? бездыханный? 

Это бледность смерти?

Нет, нет! Не может быть!

Господи, твоей разящей десницей

Ты снова возвращаешь его, чтобы вновь забрать!

7.Дуэт Лии и Азаэля: «Rouvre les yeux à la lumière» («Вновь открой очи к свету»)

Лия 

Вновь открой глаза к свету,

O мой обожаемый сын! 

Узнай мой голос, услышь мою мольбу, Азаэль!

Азаэль 

В мою грудь луч проник!

Рассеивается пелена на глазах,

Кто меня призывает?

Лия

Это я, твоя мать!

Азаэль

Моя  мать!  Ты меня прощаешь?

Лия

Ах! Подними голову, 

И навсегда похороним прошлое.

Азаэль 

Счастливый час! Спустя годы,

Трепещущий и заблудший,

Я решился пуститься в обратный путь.

Лия

Счастливый  час! Спустя годы,

Дойдя до отчаяния,

Я дождалась твоего возвращения!

Великой радостью наполнилось,

Мое сердце.

Как всегда,

Тебя возвращает  любовь!

Азаэль

Счастливый час! После стольких лет!

Спустя годы, я решился на обратный путь.

Счастливый час! После стольких лет,

Дрожащий и заблудший,

Я пустился в обратный путь.

Радость наполняет

Твоё сердце, которое мне служит опорой.

Как прежде

Верни мне свою любовь!

Азаэль

Во имя моего раскаяния, моих страданий, пролитых слёз,

Я достоин твоей жалости!

Лия

Своим искренним раскаянием,

Дитя, ты меня разоружаешь, 

Разве ты уже недостаточно  наказан?

Азаэль 

Чтобы тебя отблагодарить, моя жизнь, увы! слишком коротка:

Я припадаю к твоим коленям.

Лия

Изгони свои воспоминания, так же, как мы гоним дурной сон.

Займи своё место среди нас.

Лия

Счастливый час! После стольких лет!

В отчаянии,

Я ожидала твоего возвращения!

Радостью наполнено

Моё сердце, любящее тебя,

Как и прежде. 

Тебя возвращает наша любовь, тебя возвращает наша  любовь!

Азаэль

Счастливый час! После стольких лет!

Дрожащий и заблудший,

Я грезил об обратном пути.

Твоё сердце любит меня

Как и прежде. 

Оно возвращает мне  твою любовь, меня возвратила твоя любовь!

Азаэль 

Со стороны деревни, я слышу там

Голоса и шаги...

Я дрожу...

Лия

Это твой отец, он причаливает к берегу

Окружённый своими...

 (слугам, которые собираются вокруг неё)

Это Азаэль, сын вашего хозяина;

умирающий от голода, окровавленный 

и голый..

(Симеону, стоящему в стороне)

Азаэль! наш сын...

Симеон

 Мой сын возвратился! 

Лия

 Он ожидает твоего прощения, распростёршись в пыли...

 Его мольба смиренно восходит к тебе!

Симеон 

Что делать мне? Господь, наставь меня!

Лия

Не храни строгий вид, 

Когда тебя умоляют на коленях. 

Прости сына!  Подумай о матери.

Счастье воцарится среди нас!

8. Речитатив и ария Симеона: «Mon fils est revenu» («Мой сын вернулся»)

Храните молчанье!...  Слушайте все!...

Пройдите по полям, собирайтесь на площади; Ударьте в кимвалы и тамбурины!

От моего имени скажите всем встречным:

«Кончились бессонные ночи,

Нет больше черной печали

Кругом воцарилась  радость!

Небо посылает нам благословение, 

о котором едва приходилось мечтать:

Того, кого безостановочно оплакивала 

моя старость,

Блудный сын найден!»

Наполните амфоры, 

Заколите откормленного телёнка!...

Прежде чем умереть, я снова увижу тебя.

Приди, сын мой, в мои объятья!...

9. Трио: «Mon cœur renaît à l’espérance» («Мое сердце возрождается для надежды»)

Азаэль (Симеону)

Сердце моё возродилось в надежде.

К долгу, и  вере!

Как в дни невинные! 

Будь благословлён, отец!

Симеон

Дитя моё, моими устами

Небо отпускает тебе грехи твои...

Его прощение ниспослано тебе,

И посему воздадим ему нашу бесконечную любовь.

Наконец Иегова нас всех объединяет.

На коленях, споём вместе. 

Споём Вечную Славу!

Лия

Споём Вечную Славу!

Богу Израиля!

Азаэль 

Споём Вечную Славу!

Богу Израиля!

Симеон

Поём Богу Израиля!

Лия, Aзаэль, Симеон 

Слава Тебе!... Господи!

Природа тебе обязана красой своею!

Большие горы, свежая  зелень,

В которую одеты их вершины! 

Лия

Равнины с их золотой жатвой,

Пестрые ковры цветов.

Азаэль

Равнины, рощи!

Жемчужные источники, 

Пестрые ковры цветов.

Симеон

Равнины, равнины

Пестрые коры цветов

Лия, Aзаэль, Симеон

И сердце тебе обязано мужеством!

Слава тебе, Господи! Слава тебе!

Природа тебе обязана красой своею.

Слава Тебе, Господи!

Твоя божественная  десница 

Покровительствует Израилю!  

Вечную Славу поём!

В конце 80-х годов XIX века Дебюсси порывает с Парижской Академией Изящных Искусств.  «Я не смогу замкнуть свою музыку в слишком корректные рамки... Я хочу работать, чтобы создать оригинальное произведение, а не попадать все время на те же пути...», — писал композитор. В Париже он знакомится с известным французским поэтом «идейным вождем символистов» Стефаном Маларме. Дебюсси становится постоянным посетителем «вторников» у Маларме  — места встречи известных представителей искусства разных стилей и направлений. Эклога Маларме «Послеполуденный отдых фавна» вдохновила композитора на оркестровую прелюдию. Дебюсси не стремился передать событийный ряд, описанный в поэме. Здесь скорее состояние — томления,  и созерцание — очарования природы и её существ. «Музыка этой прелюдии есть свободная иллюстрация прекрасного стихотворения Малларме. Она отнюдь не претендует на синтез стихотворения. Скорее, это следующие друг за другом картины, среди которых движутся желания и грезы фавна в послеполуденный зной. Затем, утомленный преследованием пугливо убегающих нимф, отдается упоительному сну….», — так определил программу сочинения композитор. 

Успешная премьера прелюдии для симфонического оркестра «Послеполуденный отдых фавна» состоялась в 1894 году. Париж признал Дебюсси-композитора. Прелюдия стала манифестом музыкального импрессионизма. После премьерного исполнения Стефан Малларме написал композитору: «Ваша иллюстрация «Фавна» не только не диссонирует с моим текстом, наоборот, она превышает его ностальгией, изумительной чуткостью, мечтательностью и богатством». 

О фавн, твой сон, как слез играющий родник,

Из хладных синих глаз стыдящейся возник.

Но погляди, как летний ветерок вздыхая,

Несходная трепещет пред тобой, иная.

Когда в истоме, утро хочет обороть

Жару и освежить томящуюся плоть,

Оно лепечет только брызгами свирели,

Моей! что на кусты росой созвучий сели...

С. Малларме «Послеполуденный отдых фавна» (отрывок из поэмы в переводе И. Эренбурга)

В то время, когда Дебюсси уже был признанным мастером  impression (пер.с.фр. – впечатление), со своими произведениями выходит на сцену Морис Равель. Композитор не избежал модного в те годы увлечения Востоком. Во-первых, это были впечатления от Всемирной парижской выставки, где четырнадцатилетний Морис с упоением слушал экзотические мелодии. Во-вторых, — сочно звучащие ориентализмы в русской музыке. Первым его крупным сочинением стала увертюра «Шехеразада», написанная для будущей оперы еще во время учебы в консерватории. По словам композитора: «моя неизданная и незаконченная опера «Шехеразада», в которой очень сильно сказалось влияние русской музыки». 

Сблизившись в конце 80-х годов XIX века с группой «Les Apaches», объединившей молодых писателей, художников, музыкантов, Равель знакомится с поэтом Тристаном Клингзором (псевдоним Леона Леклера). Поэт так вспоминал о том времени: «Мы все были очень увлечены русскими. Бородин, Мусоргский, Римский-Корсаков приводили нас в восторг. Балеты с участием Нижинского, декорации и костюмы Бакста, чудесные исполнения «Шехеразады»  Римского-Корсакова под управлением Шарля Ламуре — вот что лишало нас сна. Особенную слабость Равель испытывал к Балакиреву». 

Клингзор-Леклер написал около сотни стихов на тему «1001 ночи». Морис Равель выбрал три из них: «Шехеразада», близкая по духу музыке Дебюсси, относится к 1903 году. В ней я подчинился обаянию Востока, которое еще в детстве глубоко захватило меня».

Французский композитор и музыковед Эмиль Вюйермоз сравнил чередование поэм цикла с меняющимися кинокадрами, что было абсолютным новаторством в годы зарождающегося кинематографа.  «Шехеразада» впервые прозвучала на концерте Национального общества в Парижском Новом театре в Париже 17 мая 1904 года под управлением великолепного пианиста и дирижера Альфреда Корто. Премьера была успешной.  

1. «Asie» («Азия»), мечта о далеком и загадочном континенте, воплощенная в колоритных подробностях мысленного путешествия от Дамаска через Иран и Индию вплоть до Китая. Посвящено Жанне Хотто – французской певице, первой исполнительнице «Шехеразады». 

Азия, Азия, Азия! 

Древняя, чудесная страна детских сказок, 

 где фантазия спит, как императрица, 

 В ее лесу, полном тайн. Азия, я хочу отплыть на шхуне, 

Которая качается в гавани этим вечером таинственным и одиноким, 

и наконец разворачивает пурпурные паруса, 

как огромная ночная птица в золотом небе. 

Я хочу уплыть к островам цветов, 

слушая изощренное морское пение 

в старинном чарующем ритме. 

Я хочу увидеть Дамаск и города Персии с их тонкими минаретами в воздухе. 

Я хочу видеть красивые тюрбаны из шелка 

 над темными лицами с блестящими зубами; 

я хочу видеть темные любовные глаза 

и зрачки, искрящиеся радостью, 

в желтой как апельсин, коже; 

я хочу увидеть бархатные плащи 

и халаты с длинной бахромой. 

Я хочу видеть длинные трубки в губах, обрамленные белыми бородами; 

 Я хочу видеть хитрых торговцев с подозрительными взглядами, 

 кади и визирей, которые одним движением согнутого пальца 

определяют жизнь или смерть по своей прихоти. 

Я хочу увидеть Персию и Индию, а затем Китай, 

пузатых мандаринов под зонтиками, принцесс с нежными руками, 

и ученых, спорящих о поэзии и красоте; 

 я хочу задержаться в заколдованном дворце 

и как иностранный путешественник, созерцать на досуге пейзажи, написанные 

на ткани в сосновых рамах, 

с фигурой посреди сада; 

Я хочу видеть улыбающихся убийц, 

пока палач отрубает невиновную голову своей большой изогнутой восточной саблей. 

Я хочу видеть нищих и королев; 

Я хочу увидеть розы и кровь; 

Я хочу видеть тех, кто умирает за любовь или, лучше, за ненависть. 

 А потом вернуться домой. 

Рассказать о моем приключении людям, коих волнуют мечты. 

Поднимать, как Синдбад, мою старую арабскую чашу время от времени к моим губам. 

Искусно прервать повествование . 

2. «La flute enchantee» («Волшебная флейта»), молодая рабыня, ухаживающая за своим спящим хозяином, слышит, как ее возлюбленный играет на флейте снаружи. Посвящено Мадам Рене де Сен-Марсо, хозяйке модного парижского музыкального салона. 

Тень приятная, и мой хозяин спит в своей конической шелковой шляпе, 

с длинным желтым носом и белой бородой. 

 Но я все еще бодрствую 

 и снаружи слушаю 

 песню на флейте, льющую 

поочерёдно печаль и радость. 

Мелодия то томная и беззаботная, 

которую играет мой любимый, 

и когда я подхожу к решетчатому окну, 

мне кажется, что каждая нота летит 

от флейты к моей щеке, 

как загадочный поцелуй . 

3. «L`indifferent» («Равнодушный»), поэт или его воображаемый собеседник очень увлечен очарованием незнакомки, но не может убедить ее зайти в его дом выпить вина. Посвящено Эмме Бардак, французской певице, музе Клода Дебюсси. 

Твои глаза нежны, как у девушки, 

молодой незнакомец, 

тонкий изгиб твоих прекрасных черт, 

еще соблазнительнее в профиль, очерченный тенью. 

Твои губы поют на моем пороге. 

Неизвестный и чарующий язык, как расстроенное пианино… 

Войди! И пусть мое вино утешает тебя ... 

Но нет, ты проходишь мимо и с порога я смотрю, 

как ты идешь своим путем, помахав мне на прощание, 

и твои бедра покачиваются в изящной и томной походке ...

Текст и перевод произведений можно получить по Ссылке

Нажимая кнопку «Купить билет», вы переходите на сайт nn-afisha.ru, на котором осуществляется продажа билетов. 

Организатор фестиваля «Стрелка» — АНО «ЦЕНТР 800»

Продолжительность концерта 1 часа 00 минут

Рекомендуемый возраст с 12-ти лет

Возраст12+

Длительность1 часа 00 минут

РепертуарКонцерт

НаправленностьКонцерт